Журналисты издания The Economist побывали в лагере военнопленных во Львовской области.
Согласно Женевским конвенциям, пленных не закрывают в камерах, рядовые солдаты могут работать — так, журналисты увидели, как пленные оккупанты делают сумки для покупок и садовую мебель. Пленных офицеров работать не заставляют, но они здесь "редкие птицы", сказал пресс-секретарь Координационного штаба по обращению с военнопленными Петр Яценко.
Военнопленные оккупанты могут время от времени звонить по телефону домой и просить родных прислать деньги, "чтобы они могли купить сладости, кофе и туалетные принадлежности в тюремном магазине".
По словам Яценко, после начала полномасштабного вторжения России в лагерь прибывали в основном солдаты с оккупированных украинских территорий в Донецкой и Луганской областях, во "второй волне" было много боевиков так называемой ЧВК Вагнера, а сейчас примерно треть военнопленных — заключенные, завербованные в так так называемые отряды Шторм Z, третья часть — мобилизованные, а третья часть — кадровые военные.
Петр Яценко также сказал, что многие завербованные боевики больны и слабы, и "трудно поверить, что их могли использовать как-то еще, кроме как пушечное мясо".
В лагере, где побывали журналисты, часто находятся военнопленные, которых вскоре могут обменять, если только на допросе они не признаются в причастности к военным преступлениям. По словам Яценко, в среднем российские военнопленные проводят в Украине несколько месяцев, в то время как многие пленные украинцы находятся в плену у оккупантов больше года.
"Некоторые пленные просят украинские власти отложить их обмен до истечения срока действия их военных контрактов, чтобы их не заставляли снова воевать. Некоторые просят вообще не возвращать их; но тогда они должны будут оставаться под стражей до окончания войны, если не присоединятся к антипутинским российским добровольцам, [воюющих на стороне Украины]", — сказано в статье.
Источник: NV
